Шариков дал потомство.

Размышлизмы:

Шариков дал потомство

О некоторых вещах не хочется говорить вслух. Потому что… стыдно. Стыдно и досадно. Ну, а куда деваться? Приходиться. И становишься врагом, отщепенцем, экстремистом и еще не бог весть кем. Потому что озвучиваешь неприятные вещи. А кому охота слушать неприятное?

С другой стороны– «кто-то же должен говорить». Так мне говорят многие. Однако, тот, кто говорит – всегда плохой. Как правило. Ну хорошо, пусть этим «кто-то» буду я. Раз уж больше некому. Я уже давно плохой.

Ну на самом деле: что происходит? Кто мне объяснит? Что за жизнь мы построили? И в каком мире мы сейчас живем? Неужели настала эпоха варварства? Самого настоящего вопиющего современного варварства.

И все ж, давайте начнем с приятного.

Лет десять назад я носился с идеей – установить памятник Бельгеру на аллее неподалеку от Шокана Валиханова. Там Герольд Карлович любил гулять и там же до сих пор есть скамеечка, на которой он вел беседы со знакомыми, друзьями и просто прохожими. Мне казалось, что это будет символично: Бельгер с нами и он никуда не ушел. Про это дело я написал небольшой пост. Через пару дней со мной связался Нурлан Смагулов. Сам. Оказывается, он прочитал. Мы встретились, поговорили и Нурлан выразил готовность помочь. Тогда же мы обсудили с ним идею – установить в городе несколько подобных скульптурных композиций. Вернее, изображения знаковых Личностей. Таких как художник Калмыков, режиссер Шакен Айманов, артист Юрий Померанцев, писатель Домбровский и т.д. Ведь история города – это история людей. И здорово, что Нурлан помимо скульптур подарил недавно городу прекрасный музей. Несомненно, он украсил культурную столицу. Весьма воодушевляющий пример и для других, кстати. Было бы здорово, если бы эту эстафетную «культурную палочку» подхватили и другие меценаты.

А тогда мы, помнится, решили начать с Бельгера. Я считаю, что он заслужил. Всей своей жизнью, всем своим творчеством. Неординарная, неповторимая фигура в нашей культуре. С этой идеей мы обратились к замечательному мастеру Нурлану Далбаю и началась работа.

Не буду говорить о проблемах, с которыми я столкнулся, пока пытался убедить власти установить памятник именно на «Шоканке». Об этом без слез не расскажешь. Скажу лишь, что это был долгий и горький путь сотен разговоров, объяснений, непониманий, разочарований, ругани и безвозвратных нервных потерь. Но так или иначе, в итоге Гера-ага оказался там, где и был всегда. На своем, насиженном и нахоженном месте, в самом центре города, где любой может с ним посидеть, поговорить, помолчать. И памятник получился теплый, душевный. Автор смог, что называется, «поймать момент». Издали Гера-ага как живой. Довольно часто я видел у его ног свежие цветы…

И вот прошли годы. Сколько? Лет десять? И вот буквально на днях звонит мне мой старый добрый друг Нурлан Далбай. Тот самый, с которым мы делали этот памятник. Хотя нет, я неправильно выразился. Скульптуру создавал Нурлан, а я лишь крутился рядом, пытаясь помочь. Хотя, если задуматься, то чем бы я мог помочь художнику в его деле? Ну разве что просто рассказывал о Бельгере. О том – каким я его знал, каким запомнил. Материалы таскал в его мастерскую: фото, видео, книги. Рассказы его читал вслух. Все это нужно было Нурлану. Чтобы настроиться, чтобы вникнуть, чтобы понять – какой это был человек, какое место занимал в нашей жизни, каким остался в памяти людской.

…И вот звонит мне Нурлан на днях и высылает снимок. На этом снимке наш незабвенный Гера-ага покрыт… кузбасслаком. То есть его выкрасили в черный цвет какие-то «умельцы». Наверняка не без участия районного акимата…

Ну как к этому относиться? Матом крыть? Не поможет. Ну разве что – подсказать, что так делать нельзя. Что памятник… Вернее, это даже не памятник. Это – скульптура. Произведение искусства. Так вот, эта скульптура выполнена из бронзы. А бронза имеет свойство со временем приобретать особый оттенок. Патина называется. Это такой налет или пленка, которой покрывается бронза в результате старения. Она возникает под воздействием окружающей среды, под влиянием кислорода, солнечного света, дождя и снега. Все это в итоге придает памятнику эффект старины и благородства, приобретая характерный зеленоватый оттенок. Потому-то скульптуры и делают из бронзы.

Не знаю, может пора у нас в стране уже законодательно запретить кому бы то ни было подходить к памятникам? Ведь на то они и памятники. Их нельзя трогать. В музеях же не разрешают трогать артефакты и уж тем более как-то прикасаться к ним, лапать руками.

Кстати, я сейчас, нахожусь в Чехии с гастролями. Тут невероятное количество прекрасных старинных скульптур на улицах городов. Особенно в Праге. Город – настоящий музей под открытым небом. И люди, чувствуется, очень бережно относятся к артефактам. Здесь никому не придет в голову красить памятники…

Я тут обратился к одному местному мастеру с вопросом – что можно сделать по поводу бельгеровской скульптуры? Он схватился за голову!

— Какой ужас! — воскликнул он. — Кто это сделал и зачем?! Если это кузбасслак, то еще ничего! Теперь нужно будет покрыть скульптуру нитрокраской. Она сохнет 15-20 минут и полностью снимает лак. Отшметками отлипает. Но если они покрыли ее автомобильным лаком, то это уже приговор. Автомобильный лак держит ультрафиолет.

Так мне сказал чешский специалист.

А вот казахский скульптор, к которому я также обратился с вопросом, высказался по-другому:

— Идиоты из акиматов выделяют деньги якобы на реставрацию, — сказал он, как человек знающий, — а из выделенных денег сотую часть доли дают дворникам на покраску, остальное себе в карман! И потом пишут отчёт об освоенных средствах госбюджета!

Вот так.

Откуда знать чешскому скульптору про наши «движняки». Он же «болеет» за само произведение, а про «откаты и подкаты» он ведать не ведает. Поскольку живет в другом мире и ему непонятно, что означает – «войти в тридцатку цивилизованных стран». Они давно уже в этой тридцатке. А нам, пожалуй, путь туда заказан. Это уже бросается в глаза. Мы – мировая провинция. Нам не вырваться из этой трясины, пока культурой в стране занимаются совершенно случайные люди. И пока идеологи Ак-Орды не поймут, что культурой надо заниматься серьезно, а не имитировать процесс. И что  культура – это не правительственные концерты. Культура – это когда в какой-нибудь дыре действует библиотека или работает клуб и там показывают нормальное кино. Нормальное! А не сегодняшний шлак. Который, кстати, тоже производится тоннами при попустительстве сегодняшнего минкульта.

Я давно про это говорю, но меня никто не слышит. Более того, я стал кем-то вроде «иноагента» в собственном государстве. Все, что я говорю, воспринимается в штыки и вместо того, чтобы заняться проблемами, о которых я говорю, занимаются моей персоной. Пытаются заткнуть.

Между тем буквально пару недель назад я узнал, что мемориальный кабинет Бельгера, который мы открывали 28 октября 2016 года в знаменитой «Пушкинке», закрыли. А я помню, как мы его создавали. Там каждая деталь, каждая вещь тщательно подбирались. Там жила особая, Бельгеровская, атмосфера…

Ну что тут скажешь?

Бедный Гера-ага! И без того ему по жизни несладко пришлось, так и после ухода не оставят его в покое. И вместо того, чтобы благодарить этого человека, помнить и рассказывать о нем молодежи, все его наследие буквально «перечеркивают» вот такими методами. То же самое делали большевики, пришедшие к власти и объявившие войну «старому режиму». Помните? «Долой Пушкина с корабля революции!» Вот и у нас – «Долой Бельгера с корабля Нового Казахстана!» А теперь посмотрите на рулевых! Кто у нас сейчас занимается культурой?…

Так что ничего не будет. Вернее – будет. Будет еще хуже. Шариковы дали потомство. Они теперь повсюду. Они уже в правительстве. От них уже никуда не деться и они правят бал. И самое печальное: ничего с этим поделать уже нельзя.