Лучшая роль второго плана.

Рассказ:

Лучшая роль второго плана

На съемках “Шала” нужен был черный ягненок. Именно черный. Потому что белый смотрится банально, а черный – нестандарт. Такой запомнится.
Вначале я хотел назвать его Тайсоном. В честь Майка. Не мог же я назвать ягненка Бенедиктом в честь Камбербэтча. Но юристы киностудии сказали, что Тайсон – ну, тот самый, который Майк, и который чемпион среди тяжеловесов – товарищ непредсказуемый. Мало того, что он сам – черный, так у него еще и прошлое весьма темное. И вырос он в криминальной среде, и в тюрьме не раз сидел, так что с психикой у него не все в порядке. “Он может устроить скандал” – сказали они. И не только скандал. Да мало ли что взбредет ему в голову, по которой его били с самого детства. Причем били такие же. Так что черт его знает, что он может устроить.
“А вдруг он сядет в свой самолет и прилетит в Алма-Ату? — предположили юристы. — И заявится прямиком на киностудию? Кто тогда пойдет с ним разговаривать?”
И действительно. Кому захочется устраивать разборки с Тайсоном? Вряд ли руководство киностудии изъявит такое желание. Они пошлют юристов. А у юристов тоже семьи. Они тоже не очень хотели бы объяснять Тайсону, что ягненка назвали Тайсоном чисто из уважения. Чтоб ему приятно было, ну и заодно народ повеселить. Но никто ж не знает, как у Тайсона с чувством юмора. А вдруг ему не понравится? Вдруг он не так поймет? Так что самое безобидное из того, что он может сделать, так это просто подать в суд за использование своего имени. А про обидные тайсоновские варианты никто даже думать не хотел.
А еще юристы сказали, что одно дело, если б я снимал в своей картине льва или тигра. Тогда, вполне возможно, что Тайсон – который настоящий и который Майк – не имел бы ничего против. Но поскольку я снимаю ягненка – по сути, получается, барана – то Тайсону вряд ли это придется по душе.
Короче, ссориться с Тайсоном никто не хотел, и я назвал ягненка… Марадоной.
Однако тут снова вмешались юристы. Они сказали, что у Марадоны тоже детство было непростым. И что характер у него тоже не мед. Он тоже вырос черти где. И среди черти кого. Но я подумал, что одно дело ссориться с чемпионом мира по боксу, а тут футболист. Пусть даже и великий. Так что, если уж выбирать меж двух зол, вернее, меж двух звезд, то Марадона выглядел предпочтительнее. И пусть он даже не совсем черный. Никто же не скажет, что он – белый. Он какой-то промежуточный. В итоге, я решил остановиться на Марадоне.
И мы его сняли. Черного Марадону…
И совершили ошибку. Потому что бараньи дети растут быстрее, чем человеческие. Они меняются чуть ли не через день. И тот, которого мы сняли первым, через пару дней подрос и потерял свою симпатичность. Вернее, он потерял свою детскую непосредственность. Словом, он стал тем, кем и должен был стать. Он стал бараном. Обычным аульным бараном.
Стали искать другого Марадону. Помоложе. А они, как я уже сказал, редкость. Во всяком случае – в наших краях. У нас сплошь Бенедикты. То есть, белые. И вот носились мои ассистенты по живому реквизиту с высунутыми языками по всей округе в поисках черного ягненка и никак не могли найти. А съемки уже идут второй месяц. За это время сменилось несколько актеров-ягненков. И нам, судя по материалу, оставалось снять последнего. Для заключительных кадров. Но ассистенты по живому реквизиту все время возвращались на базу с пустыми руками, уверяя, что черные закончились.
А весна уже в затылок дышит. Уже и снег тает, и подснежники лезут. А бараньи роды прекращаются, как известно, в феврале. Так что шансы снять еще одного черного ягненка таяли вместе с весенним снегом.
И тогда был брошен клич. Вначале по всему району, потом по всей области, а потом уже по всему краю. За черного ягненка обещана была награда. В итоге, с превеликим трудом нашли такого. Черного. Но у него был один недостаток. У него была белая отметина на лбу.
Что делать?
И тогда наш художник, недолго думая, пшикнул из балончика ягненку прямо на его пятно. И ягненок стал черным. Весь. С головы до ног. И от него тут же отказалась мать. Она перестала его узнавать. Поначалу он еще бегал за ней, просил есть, но она в ужасе шарахалась от него и пряталась. В итоге Тайсон отощал и стал походить на персонаж из фильма про Шиндлера. А нам такой не нужен был. Нам нужен был нормальный упитанный Майк…
Хотя…
Хотя, в некотором смысле, новый облик ягненка придавал картине определенную остроту. Он как бы говорил, что не только старик страдает по сюжету, блуждая в тумане, но даже ягненок сильно сдал, потерявшись в бескрайних степях. Однако я решил не слишком нагнетать. И без того сюжет казался достаточно слезоточивым. И поскольку ягненок был актером второго плана, то есть полноценным членом команды, то к нему был приставлен специальный человек, который заменил ему мать и стал кормить его из бутылочки детской смесью. И вскоре, на радость всем, Марадона набрал оптимальный актерский вес и вполне довольный жизнерадостный вид.
И что еще следовало бы отметить отдельно: в группе он неожиданно пришелся ко двору. Его все полюбили. Во-первых, судьба его вызывала неподдельное сочувствие. Как было уже сказано, от него отказалась собственная мать. Что касается отца, то его и вовсе не представлялось возможным установить. Так что Марадона в одночастье превратился в круглую сироту. И не без нашего участия, надо сказать. Поэтому мы все чувствовали перед ним вину. Особенно я.
Не знаю, как бы сложилась в дальнейшем его карьера в кинематографе, но так уж вышло, что злой рок начал преследовать его с детства. К тому же образования профильного он не имел и институтов никаких не заканчивал. Хотя, я думаю, данный факт не имел решающего значения. Как показала в последующем жизнь, современный кинематограф вовсе не нуждается в каком-либо образовании, не говоря уже о профильном. Снимай что хошь. И как хошь. А зритель пойдет. У него сегодня тоже нет образования.
Словом, у Марадоны не было образования. Только огромное желание. Это было видно по тому, с какой радостью он бежал на съемочную площадку. С каким рвением работал на камеру. Как легко и свободно “жил” в кадре. Ни один актер не мог бы похвастать той естественности и той простоте, с какой Марадона вживался в свой образ. Поэтому на общем собрании было решено поставить Марадону на довольствие до самого конца съемок. И Марадона остался в коллективе, честно отрабатывая свой хлеб. Вернее, свою смесь.
В редкие минуты отдыха Марадона слонялся по площадке. Просто так. Съемок у него уже не было. Гримеры делали ему прически, а каскадеры учили азам рукопашного боя. Повара вечно его чем-то подкармливали, а ассистенты по живому реквизиту соорудили для него отдельный домик. Таким образом, Марадона превратился в сына полка. Коллектив уже давно перестал воспринимать его как ягненка. Вернее, как барана. Потому что он был особенным. Хотя бы по одному тому факту, что он снялся в кино. Согласитесь, не каждому барану, да еще и в столь юном возрасте, выпадает такой шанс. Хотя… Хотя я не уверен. В кино, особенно нынешнем…
Ну ладно, это уже отдельная тема. Вернемся к Марадоне. Следует подчеркнуть, что он снимался не в документальном и не в анимационном, а в полноценном игровом художественном фильме. И он не был частью массовки. У него была своя отдельная актерская линия и свой конкретный драматический образ. Который он воссоздал, надо заметить, очень достойно. Лично могу засвидетельствовать, что когда картина поехала по миру, по различным международным фестивалям, то появления Марадоны ждали все. И как только он заходил в кадр, по зрительским рядам прокатывалась волна одобрения. И так оно было на всех континентах. И я думаю: вот, если бы оскаровская комиссия учредила бы номинацию “Лучшая роль в исполнении животных”, полагаю, Марадона несомненно оказался бы в числе претендентов. В любом случае, без Марадоны фильм “Шал” представить сегодня уже невозможно и его участие украсило картину. Что касается его имени, то, полагаю, оно навечно внесено в зал славы родной нам всем киностудии “Казахфильм”.